Ребятам без помощи там будет очень трудно

Фото: baik-info.ru

  «С нашего места дислокации видно очень хорошо это зарево в небе от взрывающихся снарядов, и слышны взрывы вдалеке». «Ребята нам очень обрадовались, такое ощущение, как будто к ним мама с папой приехали». «Водители за рулём едут ночью – фары не включают, ведут машину в полнейшей темноте. По интуиции, по памяти, до­роги уже знают. Потому что свет включишь – что-нибудь прилетит сразу». Представители Иркутской областной организации ветеранов «Союз десант­ников», которые сами отвезли гуманитарный груз в зону специальной военной операции, по возвра­щении в Иркутск рассказали о поездке.

 Иркутская областная организация ветеранов «Союз десантников» постоянно находится на связи с жителями Иркутской области, которые участвуют в СВО. Через мессенджеры идёт связь, бойцы сообщают, что именно им требуется. В Иркутске собирают гуманитарную помощь, исходя из этих просьб. Что-то приносят друзья и родственники военнослужащих, остальное десантники покупают сами или ищут спонсоров.

Начиная с марта 2022 года, каждый месяц груз отправляли в Улан-Удэ, где базируется 11-я Десантно-штурмовая бригада. Затем «гуманитарку» военным транспортом доставляли в зону СВО. Но не всегда помощь доходит вовремя. Что-то вообще пропадает. И проследить, отрегулировать этот вопрос невозможно – тут вам не транспортная компания. А бойцы ждали – одежду, обувь, письма, сигареты. Что делать в такой ситуации, как поступить? Выход простой: доставить самим.

Вячеслав Лесин, председатель Иркутской областной организации ветеранов «Союз десантников»:

– Гуманитарный груз, который мы отправляли раньше, доходит по-разному, иногда очень долго. К примеру, посылки, которые мы собирали в январе, доехали только недавно. И сейчас мы решили сами всё отправить «за ленточку», на передовую. Всё собирали по спискам. Нам также помогали неравнодушные люди, благотворительный фонд «Звезда». Основные средства своей организацией собрали. Хотим отметить, что мы – единственная организация в Иркутской области, которая отправляет груз в Запорожье. В основном у нас с пунктов сбора грузы отправляют в Луганскую и Донецкую область. А мы сразу «за ленточку».

Для поездки арендовали автопоезд, в просторечии – фуру. 9 марта в Иркутске прошла погрузка. Машина отправилась до Джанкоя – это граница Крыма и Украины.

15 марта трое сопровождающих от Союза десантников вылетели из Иркутска на самолёте. На границе они встретили свой груз, туда же на военном транспорте приехали офицеры из Запорожья, где сейчас дислоцируется 11-я бригада ДШБ. Вячеслав Лесин обеспечил своим товарищам специальные пропуска, чтобы они могли попасть в зону СВО. Уже в воскресенье 26 марта участники гуманитарной миссии вернулись в Иркутск и рассказали о поездке.

Станислав Крикштунас – член правления Иркутской областной организации ветеранов «Союз десантников». Ему 46 лет. Сержант ВДВ. Именно он обычно возглавляет шествие десантников, которое регулярно проходит 2 августа. Игорю Королеву – 50 лет, служил в ВДВ, один из наиболее активных участников Иркутского отделения СДР. Олег Буренок – офицер запаса, ему 63 года. Служил в авиации, но также активно принимает участие в делах Иркутской областной организации ветеранов «Союз десантников». Почему?

– Это организация, которая по-настоящему работает, – отвечает Олег, – другие рода войск – у них нет такого организованного союза. Да, они проводят мероприятия, например, в День пограничника или в День ВМФ. Но чтобы круглый год активно работала организация – это только Союз десантников. Причём тут в любой город приезжаешь, находишь своих – всегда помогут, примут, разместят. Боевое десантное братство.

Организация в Иркутске проводит масштабные праздники в День Победы и 2 августа, в День ВДВ, постоянно занимается патриотическим воспитанием с детьми. В Музее «На свалке» бесплатно проводит военную подготовку. Организует концерты для ветеранов, участников боевых действий и семей мобилизованных. Список мероприятий обширен и внушает уважение.

Что в составе груза, который отправили в марте? Вячеслав Лесин рассказывает:

– Тёплые вещи, которые постоянно отправляли зимой, сейчас уже неактуальны. Сейчас нужны резиновые сапоги. Посылаем чайники, гигиенические приборы, спальные мешки. Влажные салфетки.  Разгрузочные жилеты, тактические рюкзаки. Некоторые виды продуктов. Еды хватает, но ребятам постоянно хочется сладкого. Шоколад и печенье отправляем. Сигареты бойцам, им без сигарет очень туго. Бензогенераторы, фены для обогрева помещений, бензопилы. Пять коробок с письмами от детей. Это не только письма от семей, школьники Иркутской области пишут письма солдатам, мы их отправляем тоже. Газовые плитки и коробки с газом, чтобы готовить еду. Нам заказали вакуумный прибор, он же вулканизатор – колёса ремонтировать. Его отвезли. Кирки, сапёрные лопаты.

– Вот люди почитают и удивятся: что, армия не может лопаты дать бойцам?

– Они есть, но не всем хватает. Не всё возможно просчитать заранее. Предполагалось, что российская сторона будет постоянно штурмовать. А сейчас мы, наоборот, укрепляемся. После создания укрепрайонов будет наступление.

– Видимо, по составу гуманитарной помощи можно понять, какая обстановка сейчас в зоне СВО?

– Да, примерно так. Поменялся приоритет военных действий – в связи с этим меняется и состав груза, который мы отправляем. Бойцы много запрашивают строительных инструментов. Отвезли бензопилы, топоры, гвозди, кирки. Очень много маскировочных сетей на машины. Многое пока за счёт гуманитарной помощи снабжается.

Олег Буренок рассказывает:

– Первое, в чём нуждаются наши, – это дроны, квадрокоптеры, дроны-камикадзе, маяки наблюдения, планшеты. Нужны «сбросы» и хвостовики – то, что сбрасывается с квадрокоптера. В общем, всё, что нужно для ведения боевых действий. С экипировкой сейчас нет проблем, питание и одежда – тоже нормально, ничего не просят. А вот техника постоянно нужна. Потому что сейчас война дронов и квадрокоптеров. Та сторона за годы подготовилась, а мы только в начальной стадии ведения боевых действий с дронами.

– Из чего там строятся укрепрайоны? Судя по фотографиям, вокруг только степь и мелкие деревца.

– Да, леса там нет. Материал привозят из России.

– Своих сразу встретили?

– Первый из наших, кого мы встретили, – это Леонид, член Союза десантников, у него скоро заканчивается контракт. Он нас встретил, помог. Все были очень рады, что мы приехали, что Иркутск не забывает. Тем более привезли гуманитарную помощь. Все эти коробки открывали... Потому что всё надо. Сколько ни вези – всё равно чего-то не хватает, а народу много. Полученный груз распределял командир роты обеспечения. Конечно, если это адресная посылка, то её вручали адресату. А всё остальное распределяли поровну или в зависимости от выполняемых задач. Например, у кого задачи более сложные, те, кто ходит в дозоры, им нужна сложная техника.

– Как долго вы пробыли на передовой?

– Три дня. Ждали транспорт. Выехать не так просто. Больше трёхсот километров от границы, пешком не дойдёшь. Мы сидели, ждали оказию. Потом машину погнали на ремонт, нас в неё посадили.

– Опасные моменты были во время поездки?

– Когда мы выезжали из России, в одну машину попал дрон, уничтожил. Груз остался цел, его к тому времени уже успели перегрузить, погибла только собака, которая была в машине. А хозяина выбросило, он остался живой. Когда едешь по дороге, не слышно же дрона. Если на улице стоишь, ещё можно шум разобрать, а если в машине едешь, то мотор гудит, его не услышишь. И не увидишь, он же маленький.

– Вы жили далеко от линии фронта?

– Примерно в 30 километрах. Выстрелы слышны, разрывы снарядов, даже автоматные очереди. Дроны туда иногда залетают, но нам просто повезло, за время нашего присутствия ничего не произошло. Погода там тёплая, сухая, грязи нет. Трава зелёная уже. Дома по большей части пустые стоят. 

– В них жили?

– Нет, мы жили в землянке, «в норе». Это убежище наподобие блиндажа: глубоко под землёй помещение, в три слоя накат из брёвен, землёй всё замаскировано, ветками и сетями. Там сделаны лежаки, стоит тепловая пушка, которая работает на керосине, так что внутри тепло. Когда в бане помылись, вещи сушили, так наутро всё уже высохло.

– Что за баня?

– Самодельная. Телега на колесиках, набили щитов вокруг, поставили каменку. Вода нагревается. Чисто чтобы горячая вода была, помыться-ополоснуться.

 – Как там с водой, дефицита нет?

– Вода в основном привозная. Машина обеспечения, которая развозит продукты питания бойцам, пополняет запасы воды. Так что быт налажен нормально. Вот с вооружением сложнее. Для выполнения задач, которые поставлены, многого не хватает. Вот ночью мы приехали. Небо было чистое, кажется, звёзды на плечи ложатся прямо. До такой степени близко, так красиво. Ночью вообще красиво. А темно так! Вытянутой руки не видно. Шаг сделаешь – уже ничего не видно. В такой темноте враг и может подкрасться. Тут нужны приборы ночного видения. А один прибор стоит от двухсот тысяч и выше. Водители за рулём едут ночью – фары не включают, ведут машину в полнейшей темноте. По интуиции, по памяти, дороги уже знают. Потому что свет включишь – что-нибудь прилетит сразу.

– Какие выводы сделали во время поездки, что для себя узнали?

– Посмотрели, что очень тяжело нашим парням. Надо собирать нам всем миром, потому что мы одни не сможем такие объёмы осиливать. Против нас страны НАТО, они финансируют хорошо. Если нас народ будет поддерживать... Потому что всё очень дорого стоит. Нам сейчас сдаваться нельзя, а чтобы не сдаваться – опять же ресурсов не хватает. Всё дорого. Каждый дрон-камикадзе стоит 50 тысяч рублей. Если народ поддержит, там ребятам будет проще.

Игорь Королев рассказывает:

– Какие главные впечатления? То, что… тяжело будет пацанам, если помощь не отправлять. По питанию все замечательно. Но еще нужны тепловизоры, приборы ночного видения. Ребята ночью ходят в оцеплении, охраняют сон наших солдат, а там такая темень, что ничего не видно. Просто выйдешь на улицу, тебя три раза повернут – ты не поймешь, куда идти. Там нет Луны. Такие особенности географии. Там машины ночью ездят без света, и со скоростью 100-110 километров в час. И без фар.

– Как вас там встретили?

– Ребята нам очень обрадовались. Такое ощущение, как будто к ним мама с папой приехали. Письма от детей сели читать сразу.

– В школах сейчас дети на уроках пишут письма на фронт – они доходят, их там читают?

– Конечно. Солдаты садятся, вместе достают, им интересно. Особенно в медсанчасти, раненые читают с большим удовольствием.

– Какие выводы сделали из поездки, что учтёте в следующий раз? Если он будет.

–  Обязательно ещё поедем. По мере того как соберем то, что нужно.

– Сами поедете?

– Конечно. Желающих много, но не всех пустят. Нас долго проверяли. Мы на границе в Джанкое, когда выезжали, два дня сидели. Потом нам сказали: «Всё, вы заезжаете». Выводы сделали такие: в будущем лучше отправлять груз транспортной компанией до Москвы. А нам помогут ребята из местного отделения СДР, найдут машину, и прямо из Москвы можно будет на ней доехать к месту действий. Так будет проще.

Станислав Крикштунас рассказывает:

– На передовой, как всегда, жарко. Мы находились недалеко от очень жаркого города, там сейчас идёт ожесточённая битва, с ночным заревом. С нашего места дислокации видно очень хорошо это зарево в небе от взрывающихся снарядов, и слышны взрывы вдалеке.

– Что сильнее всего зацепило во время поездки?

– Военная спецоперация сама по себе – это нерядовое событие. И то, что ребята там находятся и умудряются налаживать быт, сохранять человеческое лицо и взаимоотношения – это удивительно. И могут достойно в этой ситуации жить, существовать. Я не знаю, как правильно рассказать. Там ты не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. Каждая секунда, проведённая на передовой, может тебе стоить жизни. И ты об этом даже не будешь знать. Это постоянное напряжение. Фонарик зажечь нельзя, подсветить, куда тебе идти. Потому что он выдаст тебя, подставишь и себя, и своих ребят. Этого делать нельзя. Поэтому на свой страх и риск выходишь, на ощупь. Что удивило: при ясном, звёздном небе ни разу не было Луны.

– Эмоции от встречи, наверное, запомнятся надолго?

– Когда встретились со своими, у всех была улыбка на лице. Встреча, обнимашки. Спустились в окопы. Один из наших только вечером вернулся с выполнения задания. Заходит весь в бронежилете, в каске, с автоматом, в полном обмундировании. А я в углу сидел. Он увидел меня, снимает автомат, бросает на пол каску и через скамейки, через всех, кто сидел, побежал обниматься. Вот такое тёплое ощущение осталось от встречи. А когда уже покидали расположение боевой части, всё было по-другому. Да, мы старались улыбаться, крепиться, мы же мужики. Но напряжение в воздухе чувствовалось. Мы пожелали всем победы. Сейчас по всей России пошла такая новая традиция: если мужики садятся за стол, то тосты раньше были – за успех, за любовь. А сейчас кратко: все тосты – за победу. Только третий тост – за тех, кого с нами нет. И опять за победу.

Оправданы ли такие сложности, риск и расходы на отправку гуманитарного груза? Да. Мы уже говорили, что гуманитарная помощь часто пропадает. Собранные вещи обычно нигде не регистрируются, и если что-то пропадёт – отследить сложно, было ли это вообще?

Второе – машины с гуманитаркой могут попасть под обстрел, застрять, не пройти контроль. И проследить потом цепочку очень сложно. Люди, которые занимались доставкой, не сидят на месте, они могут перемещаться, быть без связи. А кого-то может не быть в живых. Поэтому… где искать, среди кого?

Также имеет место психологический момент: как это – начать допытываться у тех, кто вам помогает, всё ли они передали? А в составе груза – дорогостоящие вещи, один коптер стоит полтора миллиона. Плюс тепловизоры, бензопилы, бензогенераторы – всё это стоит недёшево. И всё это нужно очень и нужно срочно. Поэтому, если позволит обстановка, Иркутская областная организация ветеранов «Союз десантников» и дальше будет доставлять груз напрямую, самостоятельно.